Неточные совпадения
Пришел солдат с медалями,
Чуть жив, а выпить хочется:
— Я счастлив! — говорит.
«Ну, открывай, старинушка,
В чем счастие солдатское?
Да не таись, смотри!»
— А в том, во-первых, счастие,
Что в двадцати сражениях
Я был, а не убит!
А во-вторых, важней того,
Я и
во время мирное
Ходил ни сыт ни голоден,
А смерти не дался!
А в-третьих — за провинности,
Великие и малые,
Нещадно бит я палками,
А хоть пощупай — жив!
6) Баклан, Иван Матвеевич, бригадир. Был роста трех аршин и трех вершков и кичился тем, что происходит по прямой линии от Ивана
Великого (известная в Москве колокольня). Переломлен пополам
во время бури, свирепствовавшей в 1761 году.
Левин не торопясь достал десятирублевую бумажку и, медленно выговаривая слова, но и не теряя
времени, подал ему бумажку и объяснил, что Петр Дмитрич (как
велик и значителен казался теперь Левину прежде столь неважный Петр Дмитрич!) обещал быть
во всякое
время, что он, наверно, не рассердится, и потому чтобы он будил сейчас.
В эту минуту я встретил ее глаза: в них бегали слезы; рука ее, опираясь на мою, дрожала; щеки пылали; ей было жаль меня! Сострадание — чувство, которому покоряются так легко все женщины, — впустило свои когти в ее неопытное сердце.
Во все
время прогулки она была рассеянна, ни с кем не кокетничала, — а это
великий признак!
— Бейте его! — кричал он таким же голосом, как
во время великого приступа кричит своему взводу: «Ребята, вперед!» — какой-нибудь отчаянный поручик, которого взбалмошная храбрость уже приобрела такую известность, что дается нарочный приказ держать его за руки
во время горячих дел.
— В «Кафе де Пари»,
во время ми-карем
великий князь Борис Владимирович за ужином с кокотками сидел опутанный серпантином, и кокотки привязали к его уху пузырь, изображавший свинью. Вы — подумайте, дорогая моя, это — представитель царствующей династии, а? Вот как они позорят Россию! Заметьте: это рассказывал Рейнбот, московский градоначальник.
Свободные граждане не могут спекулировать, утаивать продукты первой необходимости и т. п.
во время великого испытания духовных и материальных сил России.
В настоящее
время во всем Уссурийском крае есть только три естественных питомника: остров Аскольд в заливе Петра
Великого; горная область с правой стороны в верховьях реки Судзухе (местность Юм-бей-си) и небольшой участок на побережье Японского моря, между реками Кулумбе и Найной (мыс Арка).
По обыкновению, шел и веселый разговор со множеством воспоминаний, шел и серьезный разговор обо всем на свете: от тогдашних исторических дел (междоусобная война в Канзасе, предвестница нынешней
великой войны Севера с Югом, предвестница еще более
великих событий не в одной Америке, занимала этот маленький кружок: теперь о политике толкуют все, тогда интересовались ею очень немногие; в числе немногих — Лопухов, Кирсанов, их приятели) до тогдашнего спора о химических основаниях земледелия по теории Либиха, и о законах исторического прогресса, без которых не обходился тогда ни один разговор в подобных кружках, и о
великой важности различения реальных желаний, которые ищут и находят себе удовлетворение, от фантастических, которым не находится, да которым и не нужно найти себе удовлетворение, как фальшивой жажде
во время горячки, которым, как ей, одно удовлетворение: излечение организма, болезненным состоянием которого они порождаются через искажение реальных желаний, и о важности этого коренного различения, выставленной тогда антропологическою философиею, и обо всем, тому подобном и не подобном, но родственном.
Все это очень кстати случилось как раз
во время великого поста, и хотя великопостные дни, в смысле крепостной страды и заведенных порядков, ничем не отличались в нашем доме от обыкновенных дней, кроме того, что господа кушали «грибное», но все-таки как будто становилось посмирнее.
Несмотря на несомненное простодушие, он, как я уже упомянул, был
великий дока заключать займы, и остряки-помещики не без основания говаривали о нем: «Вот бы кого министром финансов назначить!» Прежде всего к нему располагало его безграничное гостеприимство: совестно было отказать человеку, у которого
во всякое
время попить и поесть можно.
Кружок умело обошел закон, запрещавший спектакли
во время Великого поста, в кануны праздников и по субботам.
Он,
во всяком случае, верил в
великую богоносную миссию русского народа, верил, что русскому народу надлежит сказать свое новое слово в конце
времен.
Г. Крестьянкин долго находился в военной службе и, наскучив жестокостями оной, а особливо
во время войны, где
великие насилия именем права войны прикрываются, перешел в статскую.
В другое
время он не посмел бы въехать
во двор господского дома и разбудить «самого», но теперь было все равно: сегодня Лука Назарыч
велик, а завтра неизвестно, что будет.
Много ли, мало ли
времени она лежала без памяти — не ведаю; только, очнувшись, видит она себя
во палате высокой беломраморной, сидит она на золотом престоле со каменьями драгоценными, и обнимает ее принц молодой, красавец писаный, на голове со короною царскою, в одежде златокованной, перед ним стоит отец с сестрами, а кругом на коленях стоит свита
великая, все одеты в парчах золотых, серебряных; и возговорит к ней молодой принц, красавец писаный, на голове со короною царскою: «Полюбила ты меня, красавица ненаглядная, в образе чудища безобразного, за мою добрую душу и любовь к тебе; полюби же меня теперь в образе человеческом, будь моей невестою желанною.
Конечно, в этой громадной перестройке принимали участие сотни гораздо более сильнейших и замечательных деятелей; но и мы, смею думать, имеем право сопричислить себя к сонму их, потому что всегда,
во все минуты нашей жизни, были искренними и бескорыстными хранителями того маленького огонька русской мысли, который в пору нашей молодости чуть-чуть, и то воровски, тлел, — того огонька, который в настоящее
время разгорелся в
великое пламя всеобщего государственного переустройства».
Такому обществу ничего другого не остается, как дать подписку, что члены его все до единого, от мала до
велика,
во всякое
время помирать согласны.
Во Франции это случилось
во время"
великой французской революции".
А слыхал я о них еще
во времена моей бродяжной жизни, в бессонные ночи, на белильном заводе, от
великого мастера сказки рассказывать, бродяги Суслика, который сам их видал и в бывальщине о Степане Тимофеиче рассказывал, как атамана забрали, заковали, а потом снова перековали и в новых цепях в Москву повезли, а старые в соборе повесили для устрашения…
Тем
временем Егор Егорыч послал Антипа Ильича к Андреюшке узнать, можно ли к нему идти, ибо юродивый не
во всякое
время и не всех к себе пускал. Антип Ильич исполнил это поручение с
великим удовольствием и, возвратясь от Андреюшки, доложил с сияющим лицом...
— А я-с —
во время пожара на дворе в корзинке найден был. И так как пожар произошел 2-го мая, в день Афанасия
Великого, то покойный частный пристав, Семен Иваныч, и назвал меня, в честь святого — Афанасием, а в свою честь — Семенычем. Обо мне даже дело в консистории было: следует ли, значит, меня крестить? однако решили: не следует. Так что я доподлинно и не знаю, крещеный ли я.
Тихий старик не долго пережил Савелия и Ахиллу. Он дожил только до
великого праздника весны, до Светлого Воскресения, и тихо уснул
во время самого богослужения.
Европа содержит теперь под ружьем больше солдат, чем
во время великих наполеоновских войн.
(Вопр. 20—21): «И что не были ли в испорченные
времена христианства отброшены лицемерами и завистниками те самые люди, особенно одаренные от бога
великими дарами, которые
во времена чистого христианства были бы высоко почитаемы.
Ax! если б ты жил
во времена Великой французской революции!
Любоваться площадью и сценами около каната можно было из окон трактира знаменитого Тестова, числившегося, как писалось на его прейскурантах, «поставщиком двора его императорского высочества
великого князя Владимира Александровича», посещавшего, как и другие высокопоставленные, трактир
во время своих наездов в Москву.
Этот зал
во время Великого поста занимали богатые актеры вплоть до закрытия трактира. Здесь часто бывал А. Н. Островский с П. М. Садовским и Н. X. Рыбаковым.
Теперь, для начала нашей беседы, скажите, не находите ли вы, что если бы силу воли, это напряжение, всю эту потенцию, вы затратили на что-нибудь другое, например, на то, чтобы сделаться со
временем великим ученым или художником, то ваша жизнь захватывала бы шире и глубже и была бы продуктивнее
во всех отношениях?
— А я против того мнения Татьяны Васильевны, — подхватил Бегушев, — что почему она называет любовь гадкою?
Во все
времена все
великие писатели считали любовь за одно из самых поэтических, самых активных и приятных чувств человеческих. Против любви только те женщины, которых никогда никто не любил.
Ничего не оставалось бессмысленным, случайным:
во всем высказывалась разумная необходимость и красота, все получало значение ясное и, в то же
время, таинственное, каждое отдельное явление жизни звучало аккордом, и мы сами, с каким-то священным ужасом благоговения, с сладким сердечным трепетом, чувствовали себя как бы живыми сосудами вечной истины, орудиями ее, призванными к чему-то
великому…
Во время пасхи стояла совершенная распутица, и мы не ездили даже к заутрене
великого праздника.
Великий полководец начал войну, рассчитывая только необходимые и самые верные шансы; но
во время самой войны произошли благоприятные обстоятельства, на которые он не рассчитывал и которыми, однако, умел воспользоваться.
Если дружины русские, составлявшие нестройную громаду,
во время похода умели только грабить и опустошать свою землю наравне с чужой, то, по всей вероятности, не
великое добро для земли русской было и от того, что «все части ее были скреплены в одну стройную державу, готовую восстать на врагов по первому мановению», и пр.
Оттого из «Истории» его вышла весьма живая картина деяний Петровых, весьма полное собрание фактов, относящихся к лицу Петра и к положению придворных партий, окружавших его
во время детства и отрочества, нелицеприятное изложение государственных событий
времени Петра; но истинной истории,
во всей обширности ее философского и прагматического значения, нельзя видеть в ныне изданных томах «Истории Петра
Великого».
Пред отправлением
великого посольства Петр составил записку в 12-ти пунктах о том, что главным образом должны иметь в виду послы
во время путешествия за границей.
Отдаленность
во времени действует так же, как отдаленность в пространстве: история и воспоминание передают нам не все мелкие подробности о
великом человеке или
великом событии; они умалчивают о мелких, второстепенных мотивах
великого явления, о его слабых сторонах; они умалчивают о том, сколько
времени в жизни
великих людей было потрачено на одеванье и раздеванье, еду, питье, насморк и т. п.
Обыкновенно говорят: «возвышенное состоит в превозможении идеи над формою, и это превозможение на низших степенях возвышенного узнается сравнением предмета по величине с окружающими предметами»; нам кажется, что должно говорить: «превосходство
великого (или возвышенного) над мелким и дюжинным состоит в гораздо большей величине (возвышенное в пространстве или
во времени) или в гораздо большей силе (возвышенное сил природы и возвышенное в человеке)».
С утра они в молельне заперлись.
Я подходил на цыпочках ко двери:
Там тихо все; порой лишь слышны вздохи,
А иногда невнятное рыданье
Да увещанья честного отца.
Должно быть, дон Жуан
великий грешник!
Во время рейса дон Йеронимо
Мне говорил, что у него от папы
Инструкция особенная есть
Насчет сего еретика, Жуана.
Бенни
во все
время тихо и мирно сотрудничал в «Северной пчеле» и, вспоминая порою о своих попытках произвести в России вдруг общую революцию с Ничипоренком, искреннейшим образом над собою смеялся, негодуя на тех русских социалистов, которых нашел, но неуклонно стремясь отыскать других, которые, по его
великой вере, непременно должны где-то в России таиться…
С тоски начал учиться играть на скрипке, пилил по ночам в магазине, смущая ночного сторожа и мышей. Музыку я любил и стал заниматься ею с
великим увлечением, но мой учитель, скрипач театрального оркестра,
во время урока, — когда я вышел из магазина, — открыл не запертый мною ящик кассы, и, возвратясь, я застал его набивающим карманы свои деньгами. Увидав меня в дверях, он вытянул шею, подставил скучное бритое лицо и тихо сказал...
Один знатный иностранец, посещавший Россию
во времена Петра
Великого (предоставляю любителям отечественной старины догадаться, кто этот путешественник), рассказывает следующее: «Несмотря на совершенные сим государем преобразования, процесс, посредством коего управляется здешний народ, столь прост, что не требует со стороны администратора ни высокого ума, ни познаний.
Шатров любил Николева, как близкого родного, ухаживал за ним
во время его болезни, развлекал
во время скуки, видел в нем
великого писателя, прибавляя по секрету, что у него много и дряни, — и тот же Шатров ругался над слепотой Николева и задыхался от сдержанного смеха, когда слепец натыкался на подставленный ему стул и больно ушибался.
Пародия была впервые полностью развернута в рецензии Добролюбова на комедии «Уголовное дело» и «Бедный чиновник»: «В настоящее
время, когда в нашем отечестве поднято столько важных вопросов, когда на служение общественному благу вызываются все живые силы народа, когда все в России стремится к свету и гласности, — в настоящее
время истинный патриот не может видеть без радостного трепета сердца и без благодарных слез в очах, блистающих святым пламенем высокой любви к отечеству, — не может истинный патриот и ревнитель общего блага видеть равнодушно высокоблагородные исчадия граждан-литераторов с пламенником обличения, шествующих в мрачные углы и на грязные лестницы низших судебных инстанций и сырых квартир мелких чиновников, с чистою, святою и плодотворною целию, — словом, энергического и правдивого обличения пробить грубую кору невежества и корысти, покрывающую в нашем отечестве жрецов правосудия, служащих в низших судебных инстанциях, осветить грозным факелом сатиры темные деяния волостных писарей, будочников, становых, магистратских секретарей и даже иногда отставных столоначальников палаты, пробудить в сих очерствевших и ожесточенных в заблуждении, но тем не менее не вполне утративших свою человеческую природу существах горестное сознание своих пороков и слезное в них раскаяние, чтобы таким образом содействовать общему
великому делу народного преуспеяния, совершающегося столь видимо и быстро
во всех концах нашего обширного отечества, нашей родной Руси, которая, по глубоко знаменательному и прекрасному выражению нашей летописи, этого превосходного литературного памятника, исследованного г. Сухомлиновым, —
велика и обильна, и чтобы доказать, что и молодая литература наша, этот
великий двигатель общественного развития, не остается праздною зрительницею народного движения в настоящее
время, когда в нашем отечестве возбуждено столько важных вопросов, когда все живые силы народа вызваны на служение общественному благу, когда все в России неудержимо стремится к свету и гласности» («Современник», 1858, № XII).
В каждом отделении был свой первый силач, второй, третий и так далее. Но, собственно, силачами считался только первый десяток. Затем были главные силачи в каждом возрасте, и, наконец, существовал
великий, богоподобный, несравненный, поклоняемый — первый силач
во всей гимназии. Вокруг его личности реяла легенда. Он подымал страшные тяжести, одолевал трех дядек разом, ломал подковы. Малыши из младшего возраста глядели на него издали
во время прогулок, разинув рты, как на идола.
Государыня заметила, что не под монархическим правлением угнетаются высокие, благородные движенья души, не там презираются и преследуются творенья ума, поэзии и художеств; что, напротив, одни монархи бывали их покровителями; что Шекспиры, Мольеры процветали под их великодушной защитой, между тем как Дант не мог найти угла в своей республиканской родине; что истинные гении возникают
во время блеска и могущества государей и государств, а не
во время безобразных политических явлений и терроризмов республиканских, которые доселе не подарили миру ни одного поэта; что нужно отличать поэтов-художников, ибо один только мир и прекрасную тишину низводят они в душу, а не волненье и ропот; что ученые, поэты и все производители искусств суть перлы и бриллианты в императорской короне: ими красуется и получает еще больший блеск эпоха
великого государя.
Но они подходят к людям не затем, что жаждут вкусить мёда, а чтобы излить в чужую душу гнилой яд тления своего. Самолюбы они и
великие бесстыдники в ничтожестве своём; подобны они тем нищим уродам, кои
во время крестных ходов по краям дорог сидят, обнажая пред людьми раны и язвы и уродства свои, чтобы, возбудив жалость, медную копейку получить.
Схватили меня, обняли — и поплыл человек, тая
во множестве горячих дыханий. Не было земли под ногами моими, и не было меня, и
времени не было тогда, но только — радость, необъятная, как небеса. Был я раскалённым углём пламенной веры, был незаметен и
велик, подобно всем, окружавшим меня
во время общего полёта нашего.
Благодаря тому, что лето было очень жаркое и сухое, понадобилось поливать каждое дерево, на что ушло много
времени и рабочей силы, и появилась
во множестве гусеница, которую работники и даже Егор Семеныч и Таня, к
великому омерзению Коврина, давили прямо пальцами.
Сей
великий муж славно отличил себя
во время войны Прусской; взял Колберг; удивлялся хитрости искусного Фридриха, но часто угадывал его тайные замыслы; сражался с ним и видел несколько раз побег его воинства.